Патрик Херсли: «Уверен, в итоге Гусев наберет больше очков, чем я»

— Это лучший старт сезона для вас?

— Возможно, по очкам да. Но это не то, на чем я фокусируюсь. Честно говоря, я не думаю об очках во время игры. У меня есть основная работа, которую я должен ежедневно выполнять. Речь о том, что я защитник. Плюс я выполняю определенную роль в большинстве, когда мы стараемся забить. Я рад, что могу выходить в первой спецбригаде. Но повторюсь, что это не самое главное. Важнее результат команды. И если говорить о нем, то я не могу быть полностью удовлетворен стартом сезона.

— Получается, что для вас не так важно быть лучшим бомбардиром лиги?
— Нет.

— В России многие комментаторы произносят вашу фамилию «Хёрсли». Как ваша фамилия звучит на шведском?
— На шведском «Херсли». Но на самом деле, можно и так и так. Не думаю, что это важно. Меня устраивают оба варианта.

— Вы живете в России пять лет. Чувствуете ли себя хоть немного русским?
— Нет, не чувствую. Не уверен, что когда-нибудь это случится. Но я чувствую себя более комфортно, более защищенно. Почти как дома. Я хорошо изучил Санкт-Петербург, знаю, чем могу себя там занять, куда сходить пообедать. Это не дом, но хорошее место для жизни.

— Как вам, кстати, русская кухня?
— Я не ем пасту, хлеб — вообще глютеновую пищу не употребляю. Но мне нравится борщ. Очень! Про водку даже не спрашивайте — это не для меня.

— Что с языком?
— Я хорошо говорю по-английски, понимаю партнеров, могу шутить. Также пытаюсь объясняться по-русски. Мне важно быть частью команды, чтобы меня понимали. После пяти лет в русском у меня есть прогресс. Он, конечно, не идеальный, но намного лучше, чем было раньше.

— Что вы до сих пор не можете понять в российском менталитете или русских?
— Ха-ха. Много вещей. В ресторане тебе никогда не приносят холодные напитки, только комнатной температуры. Это странно. Русские вообще боятся кондиционеров, в заведениях, торговых комплексах обычно +26 градусов. Предполагаю, что в школах и жилых домах тоже самое. Люди думают, что если открыть окно или включить кондиционер, то сразу можно заболеть.

— Любопытное замечание.
— Что еще есть… Знаете, тяжело объяснить многие вещи, потому что тебя могут не так понять и обвинить в грубости.

— Сталкивались с сумасшедшими водителями на дорогах?
— О да. Каждый день, когда я еду на тренировку, я вижу как минимум одну аварию. Русскому человеку очень важно приехать первым, опередить кого-то на дороге. Мне кажется, стоит чуть больше подумать о риске. Ведь это опасно не только для этого человека, но и для окружающих. Для сравнения: в Швеции я вообще не вижу автомобильных аварий.

— Вы вообще рисковый человек?
— С возрастом я стал более спокойным, к тому же у меня появилась семья. Так что сейчас никак не могу назвать себя рисковым.

— Каким был ваш лучший день в России?
— Когда мы выиграли Кубок Гагарина.

— А если говорить не о хоккее?
— Когда ко мне в гости приезжает моя семья. Это всегда прекрасное время. Большинство людей не задумываются о том, как важна семья, как она влияет на тебя. Но мы, хоккеисты, часто не видимся с родными, и время, проведенное вместе, всегда очень ценно. Тяжело выступать в иностранном чемпионате, мы много путешествуем и редко видим семью.

— Как часто семья к вам приезжает?

— Обычно раз в месяц. Когда у нас домашний матч, то родные приезжают. Но не в тех случаях, когда у нас четыре игры за восемь дней. Я обычно не бываю дома, а почти все время провожу на арене.

— Чувствуют ли они себя комфортно в Петербурге?
— Да, конечно. Это очень безопасный город, так что все вообще отлично. У России просто имидж не самой комфортной страны, но на деле все совсем по-другому. Нет никакой мафии, гангстеров и так далее. У меня вообще нет никаких беспокойств на этот счет.

— Сожалеете, что вам не удалось заиграть в НХЛ?
— У меня никогда и не было реального шанса там заиграть. Конечно, я хотел бы попробовать. Но я принял решение выступать в России. Сейчас у меня есть контракт, и есть обязанности. Что будет потом — никто не знает. На данный момент все мои мысли связаны со СКА.

— Когда вам был 21 год, вы поехали играть в США. Что можете вспомнить о том периоде карьеры?
— Было тяжело. Очень тяжело. Я был слишком молод и был не готов к выступлению в АХЛ. Но когда тебе выпадает шанс, ты должен им воспользоваться. За те два сезона я стал лучше играть, достиг прогресса, вырос как личность. Что касается хоккея, то тогда, возможно, я показывал свой худший хоккей.

— Почему вы решили вернуться в Швецию и выступать во втором по силе чемпионате? Не лучше ли было остаться в Америке?
— Я вернулся в родной город. На тот момент это было абсолютно правильное решение. Я чувствовал, что не могу больше оставаться в США и решил все начать сначала дома. В «Мальме» я играл значительную роль и стал выступать лучше.

— Могли бы сравнить условия в АХЛ и во второй шведской лиге?
— Думаю, что сравнивать очень сложно. Могу сказать про вторую шведскую лигу. Немногие люди знают, что это за чемпионат. А он действительно очень сильный, где тяжело играть, где есть много талантливой молодежи.

— Вы всегда верили, что добьетесь успеха в хоккее?
— Я всегда верил в себя, понимал, что мне нужно работать над собой, чтобы физически быть сильнее. Но я знал, что хоккей живет во мне.

— Кто-нибудь говорил вам, что у вас ничего не получится?
— Нет, вы что! Да, были моменты, когда меня списывали со счетов, не брали в команду, спускали вниз. Я прошел долгий путь, слишком много раз падал вниз, но всегда находил в себе силы подняться. Однако никто никогда не говорил мне, что у меня ничего не получится.

— Вы всегда были атакующим защитником?
— Думаю да. Но я не могу сказать, что я всегда бегу в атаку. Если вы посмотрите, как я играю «пять на пять», то увидите, что я довольно простой игрок. Я выполняю свою оборонительную работу. Думаю, это и привлекло СКА, да и другие команды КХЛ. Тренеры понимают, что могут мне доверять. У меня не лучшее катание, я не слишком хорош в силовой борьбе, но у меня классный бросок. Я стараюсь его всегда использовать.

— Нападающим никогда не хотели стать?
— Я играл в атаке, когда был ребенком. Мне было 12. Это мне помогло в будущем. Но не слишком сильно, все-таки не я создаю себе голевые моменты.

— У вас какой-то космический по силе бросок. Как он появился?

— Ха. По правде говоря, у меня всегда был хороший бросок. Это то, что мне дано. Думаю, молодым игрокам, если у них есть сильный бросок, нужно его использовать по полной. Конечно, нужно работать над своими недостатками, но свои сильные стороны тоже нужно развивать.

— Как вы тренируете свой бросок?
— Это больше про ощущения. Не буду врать и говорить, что я каждый день работаю над ним и постоянно бросаю по воротам. Я так не делаю. Но у меня есть этот бросок, и в игре стараюсь его всегда использовать. Без Никиты и Павла я бы не смог столько забивать.

— Не хватает ли вам Вячеслава Войнова, с которым играли в прошлом году?
— Я обожаю смотреть на то, как он играет. Слава так хорош! Войнов должен играть в НХЛ. Желаю ему успехов, потому что он невероятный хоккеист и прекрасный человек. Конечно, мы скучаем по нему. Слава был лучшим защитником в КХЛ.

— Лучше чем вы?
— Да. Вне всяких сомнений. Он мог забивать и в большинстве, и в равных составах. Может, я и бросаю сильнее, но в остальных компонентах Слава сильнее.

— Сколько голов в течение тренировки вы забиваете Шестеркину и Хелльбергу?
— Шестеркину я забиваю всегда. Ха-ха. Но на тренировках мы же не только бросаем, мы работаем над скоростью, игрой «пять на пять» и так далее.

— Вы понимаете, что многие вратари КХЛ боятся вас и вашего броска?
— Да. От нескольких ребят это слышал. Думаю, что игроки соперника, выходящие в меньшинстве, тоже проделывают серьезную работу. Поймите, я никого не хочу травмировать своим броском. Когда кто-то получает из-за меня повреждение, я чувствую себя ужасно. Я никогда не бросаю с целью «вырубить» соперника.

— В СКА сейчас три шведа. Вы, наверное, создали банду?
— Ну, немного. Ха-ха. Когда мы на выездах, когда у нас выходной, то часто ходим вместе на обед или ужин, в самолетах и автобусах сидим рядом. Но в раздевалке мы общаемся со всеми. У нас в команде нет разделения на группы, все общаются друг с другом. Это круто, потому что ты можешь со всеми шутить и получать от этого удовольствие.

— Кто главный весельчак в СКА?
— У меня хорошая «химия» с Андреем Зубаревым. Он смешной парень. Андрей жил в США, видел мир и понимает, как мы смотрим на Россию. Мы часто еще шутим с Гавриковым и Шестеркиным.

— В СКА после каждого матча выбирают лучшего игрока и дарят ему шлем пилота. Как много раз вас признавали лучшим?
— Еще пока не признавали. Надеюсь, все впереди.

— Удивил ли вас Илья Воробьев как тренер?
— По правде говоря, я не знал, чего ожидать. До этого он работал с топ-клубом, с топ-хоккеистами. Мне очень нравится в нем то, что он по-настоящему много тренирует, выпускает правильных игроков на лед в нужный момент игры. Он чувствует хоккей.

— Насколько сильно изменился СКА после ухода Олега Знарка?
— В этом сезоне поменялся же не только тренерский штаб, но и многие игроки ушли, а новые пришли. Посмотрите, кого мы потеряли: Илью Ковальчука, Славу Войнова. Это два сильнейших игрока в КХЛ. Не стоит забывать, что ушли Широков и Шипачев. Они также играли важную роль. Понятно, что в новом сезоне у нас новая команды, изменилось первое звено.

— Вы здорово выступали в «Сибири», но в «Локомотиве» немного сникли. Что случилось в Ярославле?

— В Ярославле непросто играть в хоккей. У многих хоккеистов там было непростое время. Я не буду спекулировать на эту тему и копаться в причинах. Что касается меня, то, возможно, они думали, что я игрок несколько другого плана. Может быть, ожидали от меня большего. Я сразу решил, что не буду менять свою игру, потому что я играю в одной манере, и это дает результат. У нас не было «химии». Если вы посмотрите, как я играл в Швеции, в «Сибири», в СКА, то там партнеры всегда помогали мне, я много выходил в большинстве. Этого не было в «Локомотиве». Там выступали классные хоккеисты, но мы не нашли взаимопонимания.

— Когда переходили в СКА, было ли ощущение, что для вас начинается что-то новое?
— Нет, таких мыслей у меня не было. Я пришел в очень сильную команду. Для себя я решил, что буду очень много работать, чтобы заслужить место в составе. Хотел показать команде, что готов ради результата сделать все. СКА — очень сильный клуб, который всегда претендует на победу. Я хотел выиграть кубок. Когда я говорил с менеджментом и тренером, то убедился, что они знали, какого плана я игрок. Это было для меня очень важно. Я мог с каждым матчем прибавлять.

— Какие города России удивили вас положительной стороны, а какие с отрицательной?
— Мне понравилось на Дальнем Востоке. Владивосток — хороший город. Раньше я ничего о нем не слышал. Новосибирск оказался намного более привлекательным местом, чем я ожидал. Несмотря на то, что он находится далеко от Швеции, мне понравилось там жить. Болельщики «Сибири» какие-то невероятные, до сих пор помню, как круто было там играть. Только положительные вещи могу сказать о Санкт-Петербурге. Меньше всего нравится играть в промышленных городах.

— В прошлом сезоне вы в составе сборной Швеции съездили на Олимпиаду. Что для вас значил этот турнир?
— Большая честь для игрока попасть в состав национальной команды на Олимпийские игры. У нас была сборная с большими амбициями, собрались сильные ребята. К сожалению, мы не смогли достичь положительного результата. Когда мы проиграли немцам в четвертьфинале, мы все задавались вопросом: «Как мы могли проиграть Германии?» Через несколько дней они чуть не выиграли Олимпиаду, были в нескольких минутах от этого.

— Были ли вы разочарованы тем, что не попали на чемпионат мира в Копенгагене?
— Нет. Вы же видели состав сборной Швеции на ЧМ?

— Да. Там было большинство игроков из НХЛ.
— Вот и ответ. В составе было несколько хоккеистов, которые играют в схожей со мной манере. И они являются одними из лучших в НХЛ. Так что я и не ждал вызова в сборную. Все справедливо.

— Многие говорят, что шведы довольно «мягкие», что у шведских хоккеистов проблемы с характером. Каково ваше мнение?
— Это в прошлом. Сколько раз за последние десять лет шведы выиграли чемпионаты мира и Олимпийские игры, сколько были в призах? Много. У нас небольшая страна, но тем не менее ежегодно появляется много сильных хоккеистов. Шведы всегда ставят команду превыше всего. Я говорю не только о хоккее, а в целом по жизни. Мы едины и стараемся сделать все для команды. Думаю, поэтому шведские игроки востребованы в КХЛ. Тренеры знают, что мы можем играть на команду, а не заигрываться.